Мотив заигранный, запетый,
Кто не дружил с тобой и как!
Шарманок дряхлые фальцеты
Под разъярённый лай собак,

И музыкальные шкатулки,
И канарейки — кто сильней?
И скрипки в каждом переулке,
И юность бабушки моей…

Кто скажет, что в убогом зале,
Среди гирлянд и толчеи,
Под эту дудку не плясали
Ремесленники и швеи?

Что в кабачках среди сирени,
От воскресенья охмелев,
Гуляки разных поколений
Твой не горланили припев?

Его на хнычущем фаготе
Тянул слепец и вдоль и вширь,
Подхватывал на верхней ноте
Четвероногий поводырь,

И худосочные певички,
В кисейных платьицах дрожа,
Его чирикали, как птички,
Меж столиков кафе кружа…

Но вот случилось Паганини
Своим божественным смычком
Коснуться темы, что доныне
Слыла истёртым пятачком, —

Чтоб вновь пустить на круговую,
Варьяциями расцветив,
Затасканный напропалую
Неумирающий мотив…
. . . . .