Божественный поэт, сравнимый только с Дантом,
Не на бумаге ты свой путь запечатлел,
Ты начертал его движеньем каравелл,
Доверясь парусам и напряженным вантам.

Могучим гением, стремительным гигантом,
Познавшим и тюрьму, и нищенский удел, -
Так ты прошел, Колумб, свой жизненный предел,
Осмеянный ханжой, освистанный педантом.

И горестен был твой изгнаннический путь,
Но не заставило ничто тебя свернуть,
Огня твоей души ничто не погасило.
В том мире мерзости, в том море горьких слез,
Что переплыть тебе при жизни довелось,
Во тьме Полярная тебе звезда светила!